, чрезвычайно почитавшего этого святого и переживавшего о том, что современные богословы причисляли его к .
Однажды Старец сидел на каменном приступке возле монастыря Ставроникита и беседовал с паломниками. Один из паломников, выпускник богословского факультета, утверждал, что авва Исаак Сирин был несторианином, и повторял – к несчастью для себя – известное западное воззрение по этому вопросу.
Старец Паисий пытался убедить богослова в том, что авва Исаак Сирин был не только православным, но и Святым и что его аскетические слова исполнены многой Благодатью и силой. Но попытки Старца оказались тщетными – «богослов» упрямо стоял на своём. Старец ушёл в свою каливу огорчённым и погрузился в молитву.
Когда он отошёл от монастыря совсем чуть-чуть и дошёл до места, где растёт большой платан, с ним, по его собственным словам, «произошло одно событие», описать которое подробно он не захотел. По одному из свидетельств, Старцу было видение: он увидел проходящий перед ним лик Преподобных отцов. Один из Преподобных остановился перед Старцем и сказал ему: «Я . Я весьма и весьма православный. Действительно, в той области, где я был епископом, была распространена несторианская ересь, но я с ней боролся». Мы не в состоянии подтвердить истинность этого видения или его отвергнуть. Во всяком случае, не поддаётся сомнению то, что происшедшее со Старцем событие было сверхъестественным. Это событие с ясностью и чёткостью известило Старца о православии и святости аввы Исаака.
Книга преподобного Исаака лежала в возглавии кровати Старца. Он читал эту книгу постоянно, и шесть лет она была его единственным духовным чтением. Он читал одну фразу из этой книги и целый день повторял её в уме, «работая» с ней глубоко и деятельно, по его собственному выражению, подобно тому как «жвачные животные жуют жвачку». В благословение приходящим Старец раздавал выдержки из слов святого Исаака, желая побудить людей к чтению его творений. Старец верил, что «изучение аскетических трудов аввы Исаака приносит большую пользу, потому что оно даёт уразуметь глубочайший смысл жизни, и если у человека, который верит в Бога, есть малые или большие комплексы любого рода, помогает ему от них избавиться. В книге аввы Исаака содержатся многие духовные “витамины”, благодаря которым это чтение изменяет душу».
В том экземпляре книги аввы Исаака, которую читал Старец, под иконописным изображением Святого, где он держит в руках перо, Старец Паисий подписал: «Авва, дай мне твоё перо, чтобы я подчеркнул все слова в твоей книге». То есть Старец хотел сказать, что книга эта имеет столь великое достоинство, что стоит подчёркивать в ней каждое слово.
Старец не только читал слова аввы Исаака, но и испытывал к нему многое благоговение и особенно почитал его как Святого. На маленьком престоле храма его кельи «Панагуды» одной из немногих помещавшихся там икон была икона преподобного Исаака Сирина. От любви и благоговения к Преподобному, Старец дал его имя одному из монахов, которого постриг в великую схиму. Память преподобного Исаака Старец праздновал 28 сентября. Он сам установил, чтобы в этот день все отцы его круга совершали общее Всенощное бдение. На одном из этих бдений Старца видели в фаворском Свете, возвышенным и изменённым.
До того как отцы начали праздновать память Святого 28 сентября, Старец подписал в Минее под 28 января (в этот день память преподобного Исаака Сирина совершается вместе с памятью преподобного Ефрема Сирина) следующие слова: «28 дня того же месяца память преподобного отца нашего Ефрема Сирина. и Исаака Великого Исихаста, с которым поступили очень несправедливо».
Исаа́к Си́рин (Сирянин, Сириянин) Ниневи́йский - великий христианский писатель-аскет, жил в Сирии в VII веке. Оставил много сочинений на сирском языке: о судах, благочинии, о божественных тайниках и о духовном управлении, известных под названием монашеского правила. Содержание всех его поучений - анализ разнообразных состояний праведности и греховности и способов христианского исправления и самоусовершенствования.
Биография
О земной жизни преп. Исаака Сирина известно очень мало. Из немногочисленных источников, дошедших до наших дней, ясно лишь то, что вместе со своим братом он поступил в монастырь Мар-Матфея около Ниневии. Учёность и высокий подвижнический образ жизни выделяли братьев, и им предлагали начальствование над монастырем. Преп. Исаак, не желая этого и стремясь к безмолвию, ушёл из монастыря в затвор. Брат его не раз убеждал его вернуться в обитель, но преподобный не соглашался. Однако, когда слава о святой жизни преп. Исаака распространилась повсюду, он был возведён на епископскую кафедру города Ниневии, будучи посвящен в монастыре Беф-Абе патриархом Георгием. Видя грубые нравы жителей этого города, преподобный чувствовал, что не в силах исправить их, и, кроме того, тосковал по тишине отшельнической жизни. Всё это тяготило святого мужа, и он, оставив епископство, удалился в скитскую пустыню (монастырь Раббан-Шабор). Здесь он жил до самой смерти, достигнув высокого духовного совершенства. Известно также, что в конце жизни преподобный ослеп, и его ученики записывали за ним его наставления.
Избранные наставления святого Исаака Сирина о сострадании и любви
"Как одна песчинка не равна по весу множеству золота, так и обращенное к Богу требование справедливости несравнимо с его состраданием. Прегрешения всякой плоти подобны горсти песка в сравнении с безмерным морем провидения и милосердия Божия. Как преизобильный источник нельзя заградить горстью праха, так сострадание Творца не может быть побеждено лукавством тварей". (Исаак Сирин. Аскетические трактаты, 58-й трактат).
"Брат, я советую тебе: пусть сострадание твое склоняет чашу весов вплоть до того, как почувствуешь в сердце твоем сострадание, которое Бог испытывает к миру". (Исаак Сирин. Аскетические трактаты, 34-й трактат).
"Таков признак, по которому узнают достигших совершенства: если бы и десять раз на дню ввергали их в огонь за любовь к людям - и тогда не насытились бы. Об этом Моисей говорил Богу: Господи, прости им грех их; а если нет, то изгладь и меня из книги Твоей, в которую Ты вписал (Исх. 32,32). О том же говорит и блаженный Павел: Я желал бы сам быть отлученным от Христа за братьев моих (Рим. 9,3)…
И прежде всего Сам Господь Бог, из любви к творению, отдал собственного Сына на смерть крестную. … Так святые… подобные Богу, на все простирают преизобилие своей любви". (Исаак Сирин. Аскетические трактаты, 81-й трактат).
"Позволь преследовать себя, но сам не преследуй.
Позволь распять себя, но сам не распинай.
Позволь оскорбить себя, но сам не оскорбляй.
Позволь клеветать на себя, но сам не клевещи…
Радуйся с теми, кто радуется, плачь с теми, кто плачет. Таков признак чистоты.
Страдай с болящими; скорби с грешниками; радуйся с кающимися будь другом всем. Но в духе твоем оставайся одинок…
Набрось покрывало на впавшего в грех и прикрой его. И если не можешь взять на себя его прегрешение и понести стыд и кару вместо него, то [хотя бы] не забывай его". (Исаак Сирин. Аскетические трактаты, 58-й трактат).
"Не доискивайся, достоин он или недостоин. Пусть для тебя все люди будут равны, тогда и недостойных ты можешь привлечь к добру… Господь вкушал пищу за одним столом с мытарями и блудницами. Он не удалял от Себя недостойных, и таким образом привлекал всех… Поэтому уравнивай всех людей, даже неверных и убийц, деланием добра и оказанием чести и в каждом умей видеть твоего брата по естеству, даже если он по незнанию уклонился от истины". (Исаак Сирин. Аскетические трактаты, 23-й трактат).
"Вопрос: каким образом узнает человек, что сердце его достигло чистоты?
Ответ: когда он считает всех людей добрыми, и никто не кажется ему нечистым и оскверненным, - тогда он поистине чист сердцем…" (Исаак Сирин. Аскетические трактаты, 85-й трактат).
И, наконец, самое известное изречение святого Исаака Сирина о сострадании ко всем живым существам:
"Что такое чистота? Кратко сказать: сердце, милующее всякую тварную природу… И что такое сердце милующее? - и сказал: возгорение сердца у человека о всем творении, о человеках, о птицах, о животных, о демонах и о всякой твари. При воспоминании о них и при воззрении на них очи у человека источают слезы. От великой и сильной жалости, объемлющей сердце, и от великого терпения умаляется сердце его, и не может оно вынести, или слышать, или видеть какого-либо вреда или малой печали, претерпеваемых тварию. А посему и о бессловесных, и о врагах истины, и о делающих ему вред ежечасно со слезами приносит молитву, чтобы сохранились и были они помилованы; а также и об естестве пресмыкающихся молится с великою жалостию, какая без меры возбуждается в сердце его до уподобления в сем Богу". (Исаак Сирин. Аскетические трактаты, 81-й трактат).
Другой вариант перевода:
"Что такое, говоря кратко, чистота? Это сердце, сострадающее всему тварному естеству. А что такое сострадающее сердце? Сказано: "Это сердце, пылающее любовью ко всему творению: к людям, птицам, животным, демонам, ко всякой твари. Когда человек думает о них и видит их, из глаз его струятся слёзы. Это сострадание столь сильно, столь необоримо... что сердце разрывается при виде зла и страдания, испытываемого самой ничтожной тварью. Вот почему такой человек слезно молится всякий час и о зверях, и о врагах истины и всех, вредящих ему, чтобы они были сохранены и прощены. Он молится даже о змеях, в безмерном сострадании, поднимающемся в сердце его, по образу Божию". (Из книги Оливье Клемана "Истоки").
Исаак Сирин (Сирянин, Сириянин) Ниневийский — великий христианский писатель-аскет, жил в Сирии в VII веке. Святой, память которого отмечается 28 января (10 февраля по новому стилю). Его канонизировали как Православная церковь, так и Ассирийская церковь Востока.
Оставил много сочинений на сирском языке, как то: о судах, благочинии, о божественных тайниках и о духовном управлении, известных под названием монашеского правила. Содержание всех его поучений — анализ разнообразных состояний праведности и греховности и способов христианского исправления и самоусовершенствования.
Блаженный Антоний никогда не решался сделать что-либо, полезное более для него самого, нежели для ближнего, в том уповании, что выгода его ближнего - наилучшее для него делание.
Исаак Сирин
О земной жизни преп. Исаака Сирина известно очень мало. Из немногочисленных источников, дошедших до наших дней, ясно лишь то, что вместе со своим братом он поступил в монастырь Мар—Матфея около Ниневии. Учёность и высокий подвижнический образ жизни выделяли братьев, и им предлагали начальствование над монастырем.
Преп. Исаак, не желая этого и стремясь к безмолвию, ушёл из монастыря в затвор. Брат его не раз убеждал его вернуться в обитель, но преподобный не соглашался. Однако, когда слава о святой жизни преп. Исаака распространилась повсюду, он был возведён на епископскую кафедру города Ниневии, будучи посвящен в монастыре Беф-Абе патриархом Георгием.
Видя грубые нравы жителей этого города, преподобный чувствовал, что не в силах исправить их, и, кроме того, тосковал по тишине отшельнической жизни. Всё это тяготило святого мужа, и он, оставив епископство, удалился в Скитскую пустыню (монастырь Раббан-Шабор). Здесь он жил до самой смерти, достигнув высокого духовного совершенства. Известно также, что в конце жизни преподобный ослеп, и его ученики записывали за ним его наставления.
Наследие преп. Исаака Сирина, проблемы перевода
После смерти преподобного Исаака Сирина с начала VIII] до начала XVIII века в Европе ничего не было известно о нём, кроме его имени и сочинений. Только в 1719 году в Риме было опубликовано жизнеописание преподобного, составленное анонимным автором-арабом. В 1896 году сведения о преподобном Исааке ещё расширились. Французский учёный-сотериолог аббат Шабо (фр. Chabot) опубликовал творение сирийского историка VIII века Иезудены, епископа Басры, где находятся сведения о преподобном Исааке Сирине.
Св. Исаак был, по-видимому, одним из плодовитейших писателей. По свидительству сирского писателя начала XIV века Эбед-Иезу, «св. Исаак Ниневийский составил семь томов о водительстве духа, о Божественных тайнах, о судах и о благочинии (politia)». Даниил Тубанита, епископ Беф-Гармэ, по свидетельству того же Эбед-Иезу, «написал разрешение вопросов божественного пятого тома св. Исаака Ниневийского».
Бойся привычек больше, нежели врагов. Питающий в себе привычку (худую) - то же, что человек, который дает пищу огню, потому что мера силы того и другого (то есть привычки и огня) зависит от количества вещества. Если привычка потребует чего однажды и требование ее не будет исполнено, то в другой раз найдешь ее слабою; а если однажды исполнишь ее волю, то во второй раз найдешь, что нападает она на тебя с гораздо большею силою.
Подвижники во все века ценили дар духовного рассуждения. Особо почитались наставники, которые просияли этим даром. В чем же состоит этот дар? На каких исторических примерах мы могли бы познакомиться с даром духовного рассуждения?
За примерами обратимся к наследию преподобных Исаака Сирина и Иоанна Лествичника. Тема для духовного рассуждения у них самая насущная, «классическая»: как пагубная страсть внедряется в сердце человеческое, как становится «второй натурой» человека? Преподобный Иоанн Лествичник дает на эту тему пример духовного рассуждения из опыта подвижников высокой жизни. У преподобного Исаака Сирина мы отыщем пример более распространенный, до боли знакомый каждому православному христианину. И оттого второй пример, пожалуй, важнее первого.
1. прилог греховного помысла (помысел появляется в поле внимания человека как соблазнительное слово или визуальный образ);
2. сочетание (человек останавливает внимание на помысле);
3. сосложение (человек соглашается с помыслом и получает от него удовольствие);
4. борьба (человек борется с греховным помыслом «на равных»);
5. пленение (помысел побеждает, человек не в силах сопротивляться греху);
6. страсть (помысел укореняется в душе, становится ее «второй натурой»).
К этим известным этапам укоренения блудного помысла авва Иоанн добавляет еще пример из жизни «просвещеннейших и рассудительнейших отцов». Вот где проявляется дар духовного рассуждения – отцы приметили еще один способ, каким блудная страсть нападает на опытных подвижников. Этот вид нападения они назвали набегом мысли. Что за нападение?
Набег мысли «без слова и образа мгновенно представляет подвизающемуся страсть... без сочетания, без продолжения времени, неизъяснимым... образом, вдруг является своим присутствием в душе» . Перечисляя этапы укоренения греховного помысла, авва Иоанн отмечает, что этап борьбы может и отсутствовать. С набегом мысли, оказывается, нет и сочетания! Безусловно, нет сосложения и борьбы. Набег мысли доходит до этапа пленения и страсти «без слова и образа», то есть без «классического» прилога помысла. Через покаяние рассудительнейшие отцы смогли изобличить коварный набег мысли, «постигнуть такую тонкость помысла» и по милости Божией преодолеть его пагубные последствия.
Итак, преподобный Иоанн рассматривает этапы укоренения блудного помысла в душе и повествует о более тонкой невидимой брани. Ее ведет против опытных исихастов набег мысли, он представляет собой тоже блудный помысел, только чрезвычайно тонкий, быстродействующий. О чьем даре духовного рассуждения мы читаем у преподобного Иоанна? Кто из отцов проявил высокий дар и обличил набег мысли? Точно сказать нельзя. Но не спешите огорчаться. Подобное рассуждение мы встретим у Исаака Сирина, и здесь авторство духовного рассуждения будет очевидным.
«Слово о порядке тонкой рассудительности» аввы Исаака Сирина тоже говорит о действии страсти, о прилоге (приражении) и сосложении. Вот текст первоисточника: «Не все страсти ведут брань приражением помыслов. Ибо есть страсти, которые душе показывают только скорби. Нерадение, уныние, печаль не нападают приражением помыслов и услаждением (греч.: ук эн просволи, уде эн анеси ), но только налагают на душу тяжесть. Крепость же души изведывается в победе над страстями, ведущими брань приражением помыслов. И человеку надлежит иметь тонкое разумение (греч.: гносин лептин ) обо всем этом, чтобы, при каждом сделанном шаге, сознавать... в какой стране начала шествовать душа» .
Авва Исаак касается «классической» темы борьбы против страстей и делает замечательное уточнение: борьба со страстями неодинакова, она отличается в зависимости от того, какая страсть действует – блуд или уныние. Духовное рассуждение преподобного Исаака одновременно простое и весьма ценное.
Как мы знаем, обычно блудный помысел – приражается (прилог помысла), затем следует сочетание с помыслом, сосложение (соединенное с услаждением) и дальше вплоть до пленения и беспрепятственного действия страсти в душе. Этап сосложения играет в борьбе с блудным помыслом ключевую роль, поскольку услаждение от блудного помысла привлекает человека к греху. По причине удовольствия грех становится для человека чем-то притягательным. Лишь потом грех показывает свою противоестественность и мерзость в полной мере. Помимо удовольствия он приносит человеку скорбь, отвращение, чувство душевного опустошения. А еще в человеке пробуждаются муки совести, которые могут привести к покаянию и прощению греха, к очищению души. Но это все потом, а начинается блудная брань с приражения и сосложения-услаждения.
Действует иначе, не услаждением, а сразу скорбью. Нет «классического» прилога помысла (соблазнительного слова или образа). Нет сочетания и сосложения. Есть другое: уныние налагает на душу тяжесть. Возможно, наложение на душу унылой тяжести следует соотносить с этапом борьбы и пленения.
К сожалению, борьбу против уныния мы ведем далеко не всегда. Почувствовав тяжесть на душе, человек думает: «Какой-то у меня сегодня меланхоличный день задался. Да и как иначе? Самочувствие сегодня плоховатое. А тут еще поводов для тоскливого настроения прибавилось. С утра в теленовостях о подорожании объявили, через полчаса был тревожный звонок с работы...» У человека и в мыслях нет, что уныние гнет его в дугу. Он врага в упор не видит. Он считает, что это – просто его настроение. Считает, что проявление его меланхолической натуры сплюсовалось с нездоровьем, подорожанием и проблемами на работе. Человек и не догадывается, что тяжко ему, поскольку страсть уныния его пленила. Со временем она становится «второй натурой» человека, и душа сама выискивает поводы для уныния, мучается унынием и снова отправляется на поиски «негатива». А поводов для уныния в любом выпуске новостей избыточно много, во сто раз больше предельно допустимой нормы.
Конечно, наплыв унылого настроения трудно назвать «классическим» приражением помысла. В уныние впадают не через усладительный этап сосложения. И это отсутствие услаждения, отсутствие дополнительной притягательности помогает нам бороться с унынием и печалью. Вот почему согласно авве Исааку крепость души «изведывается в победе над страстями, ведущими брань приражением помыслов». С готовностью признаем, появившуюся тяжесть в душе не назовешь приражением помысла – в смысле «слова и образа». Впрочем, блудный набег мысли тоже действует «без слова и образа», однако преподобный Иоанн Лествичник называет его утонченным помыслом... Чтобы с пользой для дела размышлять о набеге мысли или о специфическом действии уныния, нужно быть духовно рассудительным.
Чудо как рассудителен преподобный Исаак Сирин! Он отслеживает самые разные пути укоренения греховного помысла в человеческой душе. Авва Исаак во всей силе обнаруживает дар духовного рассуждения.
ИСААК СИРИН , епископ Ниневийский (2-я пол. 7 в.) – христианский писатель-мистик. По свидетельству восточно-сирийского историка 9 в. Ишодены, епископа Басры, родился в Катаре на берегу Персидского залива. Принадлежал к Церкви Востока, впоследствии известной под именем «несторианской» (хотя никакой исторической связи с Несторием она не имела). Был рукоположен в сан епископа Ниневийского католикосом Церкви Востока Гиваргисом (660–680), однако после пяти месяцев пребывания на архиерейской кафедре «отрекся от епископства» и ушел на гору Матут (провинция Хузистан в современном Иране). Последние годы жизни провел в монастыре Раббана Шабура, занимаясь литературной деятельностью. Западно-сирийский источник (не поддающийся датировке) уточняет, что в старости Исаак ослеп и его называли «вторым Дидимом» (по имени Дидима Слепца).
Литературное наследие Исаака Сирина состоит из множества аскетических слов, написанных на сирийском языке. Значительная часть из них была на рубеже 8–9 вв. переведена на греческий язык монахами палестинской Лавры св. Саввы Освященного Авраамием и Патрикием. С греческого писания Исаака были переведены на грузинский (10 в.), славянский (до 14 в.) и латинский (15 в.) языки, с латинского – на португальский, испанский, каталонский, французский и итальянский (15–16 в..). В 1983 оксфордский профессор Себастиан Брок обнаружил 2-й том творений преподобного Исаака, ранее считавшийся утраченным. Он состоит из 41 главы (из которых третья в свою очередь подразделяется на 400 «Глав о знании»). Оригинальный текст глав 4–41 был издан С.Броком в 1995. В 1998 появился русский перевод глав 1–2 и 4–41 под названием «О Божественных тайнах и о духовной жизни».
Тема любви Божией – центральная в богословском творчестве Исаака, лейтмотив всех его произведений. По любви Бог сотворил Вселенную, по любви непрестанно заботится о ней и о каждом живом существе. Бог равно любит праведников и грешников, ангелов и демонов, друзей истины и врагов истины. В любви Божией нет «больше» или «меньше», нет «раньше» или «позже»: Он никого не предпочитает, никого не отвергает. Бог не воздает злом; идея мздовоздаяния абсолютно чужда Ему; если Бог наказывает человека, то с благой целью. Любовь Божия к человеку не уменьшается в результате грехов последнего. Милосердие Бога безмерно превышает всякое человеческое представление о Его правосудии или справедливости: «Как песчинка не уравновешивает большое количество золота, так требования правосудия Божия не выдерживает равновесия в сравнении с милосердием Божиим. Что горсть песка, брошенная в великое море, то прегрешения всякой плоти в сравнении с Промыслом и милостью Божией. И как источник, изобилующий водою, не заграждается горсткой пыли, так милосердие Создателя не побеждается пороками тварей» («Слова подвижнические», пер. с греч. С.С.Соболевского, Сергиев Посад, 1911, с. 419–420).
Согласно Исааку Сирину, человек должен стремиться к тому, чтобы достичь всеобъемлющей богоподобной любви ко всем людям и ко всему творению. Исааку принадлежат знаменитые слова о «сердце милующем», через которое человек уподобляется Богу: «И что есть сердце милующее?.. Возгорение сердца у человека о всем творении, о людях, о птицах, о животных, о демонах и о всякой твари. При воспоминании о них и при воззрении на них очи у человека источают слезы, от великой и сильной жалости, объемлющей сердце. И от великого терпения умаляется сердце его, и не может оно вынести, или слышать, или видеть какого-либо вреда или малой печали, претерпеваемых тварью. А посему и о бессловесных, и о врагах истины, и о делающих ему вред ежечасно со слезами приносит молитву, чтобы сохранились и очистились; а также и о естестве пресмыкающихся молится с великой жалостью, которая возбуждается в сердце его до уподобления в сем Богу» (там же, с. 206).
Другой характерной темой является тема одиночества и безмолвия. Последнее предполагает не только внешнее молчание уст, но и внутреннее «умолкание» ума. Для достижения безмолвия отшельнику необходимо ограничивать круг своего общения, а в некоторых случаях и вовсе отказываться от встреч с людьми, что, однако, не ведет к оскудению в человеке любви к другим людям. Напротив, в результате отказа от общения с людьми человек приобретает любовь к Богу; последняя же порождает в нем пламенную любовь к людям. Любовь к людям, рождающаяся в душе отшельника благодаря отказу от общения с ними, является высшей формой любви: Исаак называет ее «просветленной любовью» к человечеству. Это сверхъестественная, жертвенная любовь, делающая человека подобным Богу.
Среди других аскетических и мистических тем Исаака – покаяние и слезы, искушения и богооставленность, смирение и удаление от мира, борьба со страстями, «чистота ума» и «духовная молитва», созерцание и озарение, мистическое «изумление»» (экстаз) и «опьянение» любовью Божией. Писания Исаака содержат множество рекомендаций касательно молитвы: он говорит о внешних формах молитвы, о молитве перед Крестом, о молитвенном чтении, о ночном бдении, о молитве своими словами и молитве за мир.
Характерной особенностью эсхатологии Исаака, сближающей его с Григорием Нисским , является вера во всеобщее спасение, выраженная в Беседах 39 и 40 из 2-го тома. При этом исходным пунктом для него является не логическая необходимость восстановления всего тварного бытия в его первоначальном состоянии, но любовь Божия, которая не имеет пределов, которая превосходит всякую идею воздаяния и возмездия. Богохульным, по учению Исаака, является мнение, будто Бог делает что-либо из мести или воздаяния. Еще хуже – думать, будто Бог позволяет людям грешить в настоящей временной жизни для того, чтобы вечно наказывать их в будущем веке. На самом деле Бог «хочет, чтобы все люди спаслись» (1 Тим. 2:4). С целью спасения человечества Он установил смерть как переход к вечной жизни. Геенна (ад) установлена Богом тоже ради спасения людей – тех, кто в земной жизни не достиг того уровня совершенства, который необходим для вхождения в Царство Небесное. По мнению Исаака, «большинство людей войдет в Царство Небесное без опыта геенны». Для тех же, кто умер во грехе, без покаяния, кто запятнал жизнь многочисленными пороками, кратковременное мучение в геенне необходимо, чтобы, очистившись от скверны порока, и они могли войти в Царство Божие. Писания Исаака Сирина пользовались огромной популярностью как на православном Востоке, так и на католическом Западе, особенно в монашеских кругах. Начиная с 14 в. Исаак Сирин становится одним из самых широко известных духовных писателей на Руси. В 19 в. творения Исаака читали И.В.Киреевский и Ф.М.Достоевский; последний использовал многие идеи Исаака Сирина при создании образа старца Зосимы в романе «Братья Карамазовы».
Сочинения:
2. Isaac of Nineveh (Isaac the Syrian), The Second Part, ch. IV–XLI, ed., introd. by Sebastian Brock. «Corpus Scriptorum Christianorum Orientalium» 554 (Scriptores syri 224), Louvain, 1995;
3. в рус. пер.: Слова подвижнические, пер. с греч. С.Соболевского, Сергиев Посад, 1911;
4. О божественных тайнах и о духовной жизни, пер. с сирийского, предисл. иеромонаха Илариона (Алфеева), М., 1998;
5. О совершенстве духовном [Слова 19, 20, 21, 55], пер. с сирийского иеромонаха Илариона (Алфеева). – «Церковь и время», 1999, № 4 (7), с. 179–191;
6. Слово 76, пер. С.С.Аверинцева. – В сб.: От берегов Босфора до берегов Евфрата. Антология. М., 1994.
Литература:
1. Четверухин И.Н ., священник. Сведения о преподобном Исааке Сирине, его писаниях. – В кн.: Иже во святых отца нашего аввы Исаака Сириянина Слова подвижнические. Сергиев Посад, 1911, с. ІІІ–ХІІ;
2. Брок С. Христология Церкви Востока. – В кн.: Вестник древней истории. М., 1995, с. 39–53;
3. Иларион (Алфеев), иеромонах. Мир Исаака Сирина. М., 1998;
4. Он же. Творения преподобного Исаака Сирина в греческом и русском переводах: послесловие к публикации новооткрытых текстов. – «Церковь и время», 1998, № 4 (7), с. 146– 178;
5. Chabot J.-B. De sancti Isaaci Ninevitae vita, scriptis et doctrina. P., 1892;
6. Khalife-Nachem E. Isaac de Ninive. – «Dictionnaire de spiritualité» 7 (1971), coll. 2041–2054;
7. [MillerD. ]. Translator’s Introduction, Epilogue. – The Ascetical Homilies of Saint Isaac the Syrian. Boston (Mass.), 1984, p. 481–515;
8. Bettioli P. Avec la charité comme but: Dieu et création dans la méditation d’Isaac de Ninive. – «Irénikon» 63 (1990), p. 323–345;
9. Idem. Introduzione. – Isacco di Ninive, Discorsi spirituali. Bose, 1985, p. 9–44;
10. Brock S. Some Uses of the Term theoria in the Writing of Isaac of Nineveh. – «Parole de L’Orient» 20, 1995, p. 407– 419;
11. Ποποβιτις, Ἡ γνωσεολογία τοῦ ’αγίου Ἰσαάκ τοῦ Σύρου. «Θεολογία» 38 (1967), ρ. 206–225, 386–407.
Иеромонах Иларион (Алфеев)